Литература Древнего Рима. Очерки истории зарубежной литературы

Распопин В.Н.

Новосибирск: "Рассвет"

Альбом иллюстраций "Древний Рим"

Год издания: 1996

Персоналии. Лукреций: философия в стихах

"Эта странная смесь материализма и свободной воли, блаженных богов и безбожного мира..."
Вил Дюрант. "Цезарь и Христос"

"...Хотел я представить
Это ученье тебе в сладкозвучных стихах пиэрийских,
Как бы приправив его поэзии сладостным медом"

Тит Лукреций Кар. "О природе вещей"

Несмотря на то, что о философии предостаточно говорилось в первой главе этой книжки "Очерков...", начинать вторую опять приходится с нее же. И потому что первый великий римский поэт был, безусловно, прежде всего философом, и потому что той же системы, что и Лукреций, придерживались многие другие римские литераторы, в том числе и знаменитый Цицерон.

Вы помните о том, что греческая культура и философия была едва ли не полностью воспринята римлянами, а такие течения последней, как стоицизм и эпикурейство стали, можно сказать, национальным выражением римской сущности. Конечно, скорее во внешних проявлениях, нежели по духу. Именно поэтому Лукреций, лучший выразитель эпикуреизма в поэзии, очень скоро был почти забыт и возрожден лишь гуманистами эпохи Ренессанса.

Но прежде вспомним о том, чему же учил Эпикур.

"Душа есть состоящее из тонких частиц тело, рассеянное по всему организму, очень похожее на ветер с какой-то примесью теплоты...
Бог - существо бессмертное и блаженное... Боги существуют: познание их - факт очевидный. Но они не таковы, какими их представляет себе толпа... Нечестив не тот, кто устраняет богов толпы, но тот, кто применяет к богам представления толпы: ибо высказывания толпы о богах являются не естественными понятиями, но лживыми домыслами, согласно которым дурным людям боги посылают величайший вред, а хорошим - пользу. Именно люди, все время близко соприкасаясь со своими собственными добродетелями, к подобным себе относятся хорошо, а на все, что не таково, смотрят, как на чужое.

Смерть не имеет к нам никакого отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения. Поэтому правильное знание того, что смерть не имеет к нам никакого отношения, делает смертность жизни усладительной... потому что отнимает жажду бессмертия. Люди толпы то избегают смерти, как величайшего из зол, то жаждут ее, как отдохновения от зол жизни. А мудрец не уклоняется от жизни, но и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не представляется каким-нибудь злом. Как пищу он выбирает вовсе не более обильную, но самую приятную, так и временем он наслаждается не самым долгим, но самым приятным.

Здоровье тела и безмятежность души... есть цель счастливой жизни; ведь ради этого мы все делаем, - именно, чтобы не иметь ни страданий, ни тревог. Мы имеем надобность в удовольствии тогда, когда страдаем от отсутствия удовольствия; а когда не страдаем, то уже не нуждаемся в удовольствии. Поэтому-то мы и называем удовольствие началом и концом счастливой жизни. Когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении, но мы разумеем свободу от телесных страданий и от душевных тревог.

Величайшее благо есть благоразумие. Поэтому благоразумие дороже даже философии. От благоразумия произошли все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо".
(Цит. по книге: Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. М.: Политиздат, 1991. С. 123 - 128.)

Процитируем теперь английского мыслителя уже нашего столетия Бертрана Рассела. Анализируя западную мысль, он пишет о философии Эпикура: "То была философия болезненного человека, предназначенная для того, чтобы соответствовать миру, в котором рискованное счастье стало вряд ли возможным. Ешьте мало - из боязни несварения; пейте мало - из боязни похмелья; сторонитесь политики и любви и всех действий, связанных с сильными страстями; не ставьте свою судьбу на карту, вступая в брак и рождая детей; в интеллектуальной жизни учитесь больше созерцать удовольствия, чем страдание... А главное - живите так, чтобы избегать страха.

Он утверждал, что два величайших источника страха - это религия и боязнь смерти, связанные между собой, поскольку религия поддерживала тот взгляд, что мертвые несчастны. (Вспомните, как уныл загробный мир - царство мрачного Аида в древнегреческой мифологии - В.Р.) Поэтому он искал метафизику, которая доказала бы, что боги не вмешиваются в людские дела и что душа погибает вместе с телом.

Эпикурейцы практически ничего не внесли в развитие естественных наук. Они сыграли полезную роль своим протестом против растущей приверженности язычников более позднего периода к магии, астрологии и прорицаниям, но они оставались, как их основатель, догматичными, ограниченными и не имели подлинного интереса ни к чему, кроме личного, индивидуального счастья" (Рассел Б. История западной философии: В 2 т. М.: Миф, 1993. Т. 1. С. 264 - 266.) .

В общем-то, эпикурейство, несмотря на свой девиз "Живи незаметно!", как и всякая философия, отнюдь не было лишено честолюбивого желания быть замеченным, но скорее всего осталось бы известным лишь узкому кругу специалистов, если бы не поэтический гений Лукреция.

Центром эпикуреизма в Италии был полугреческий город Кампания, где благодаря школе Сирона здесь, а также литературной деятельности греческого поэта и философа Филодема в Риме, с мыслями Эпикура познакомились многие римские литераторы, в том числе и Вергилий с Горацием. Но подлинную популярность, более того, славу в веках эпикурейству принес ТИТ ЛУКРЕЦИЙ КАР (ок. 98 - 55 гг. до н.э.) своей дидактической (Литературный энциклопедический словарь (М.: Сов. энциклопедия, 1987, с. 98) определяет дидактическую литературу как "поучительную... излагающую философские, религиозные, моральные и научные знания, идеи в форме художественного произведения" и относит к ней произведения Гесиода "Труды и дни", Лукреция "О природе вещей", "Поучения Владимира Мономаха", "Домострой" и другие произведения.) поэмой "De rerum natura" ("О природе вещей").

К сожалению, о самом Лукреции мы знаем только из его поэмы, т.е. никаких биографических сведений о нем не сохранилось, кроме разве что малодостоверного сообщения христианского писателя Иеронима, согласно которому Лукреций страдал периодическими припадками безумия, вызванными неким любовным напитком, и кончил жизнь самоубийством.

Сама поэма его не была окончательно завершена автором и издана после его смерти Цицероном около 54 г. до н.э. Лукреций несомненно ставил перед собой задачу популяризации философии Эпикура, поскольку стихотворная форма для эпикурейства - вещь, по словам крупного советского филолога И.М. Тронского, неожиданная. Да и второй эпиграф к этому очерку, представляющий собой цитату из поэмы Лукреция, кажется, вполне подтверждает данное умозаключение. К тому же, вы могли обратить внимание и на сухой логический стиль самого Эпикура в приведенных выше цитатах из его трудов. Сухой-то он сухой, да, видно, имеет нечто, заставившее гениального поэта обрести в нем источник высокого вдохновения и создать самую великую философскую поэму в истории литературы!

Лукреций идет не только за Эпикуром. В поэзии он следует за Эннием, для выражения мыслей и чувств избирает гекзаметр и создает яркопоэтический, звучный и глобальный гимн познанию с позиций материализма, но не забывая и о божественном происхождении вдохновения.

Эпос (а поэма Лукреция безусловно - эпос) начинается с молитвы богине любви Венере:

Рода Энеева мать, людей и бессмертных услада,
О благая Венера! Под небом скользящих созвездий
Жизнью ты наполняешь и все судоносное море,
И плодородье земли; тобою все сущие твари
Жить начинают и свет, родившися, солнечный видят.
Ветры, богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем
Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный
Стелет цветочный ковер, улыбаются волны морские,
И небосвода лазурь сияет разлившимся светом,
Ибо одна ты в руках своих держишь кормило природы,
И ничего без тебя на божественный свет не родится,
Радости нет без тебя никакой и прелести в мире.
Будь же пособницей мне при создании этой поэмы...
Даруй поэтому ты словам моим вечную прелесть,
Сделав тем временем так, чтоб жестокие распри и войны
И на земле, и в морях повсюду замолкли и стихли.

(Перевод Ф.А. Петровского)

(Поэма здесь и далее цитируется по изд.: Тит Лукреций Кар. О природе вещей. М.: Худож. лит., 1983 )

И Венера даровала стихам поэта вечную прелесть, как даровали боги ее немногим другим, как даровал Господь Пушкину способность "глаголом жечь сердца людей".

Кстати, уже в этих первых строках поэмы можно увидеть и некий "исходный пункт", или цель произведения - исправление пороков общества, что характерно прежде всего для писателей-материалистов, или, как потом их станут называть, реалистов: "Даруй... словам моим вечную прелесть, сделав тем временем так, чтоб жестокие распри и войны... стихли". Причиной же распрей и войн являются честолюбие, алчность и похоть. Причина же этих причин - страх смерти, необузданная жажда жизни, религия, внушающая страх перед богами и загробным мучением, словом, все то, что отвергал учитель Лукреция - Эпикур. Главной мыслью поэмы становится, таким образом, мысль о том, что для того, чтобы изгнать пороки, надо победить в себе религиозный страх и убедить читателя в том, что мир не управляется богами, но развивается по собственным материалистическим законам.

Великолепными стихами Лукреций в шести частях поэмы излагает эпикурейское учение: об атомах (кн. 1), об образовании сложных тел (кн. 2), о строении души (кн. 3), о чувственном восприятии (кн. 4), о развитии мира и человеческого общества (кн. 5), о явлениях природы (кн. 6). Далее наш рассказ о поэме Лукреция основывается на статье М.Л. Гаспарова "Греческая и римская литература I в. до н.э.". (История всемирной литературы: В 9 т. М.: Наука, 1983. Т. 1. Стр. 449 - 451)

Итак, в первой части поэмы Лукреций убеждает нас в том, что смерть - не уничтожение, но перераспределение материи в Космосе; во второй - в том, что все живущее смертно, Вселенная же есть не что иное, как бесконечное множество рождающихся и гибнущих миров; третья трактует о том, что человеческая душа не менее материальна, чем тело, и значит, тоже смертна, смерть же представляет собой избавление от страданий; четвертая - о том, что человек постигает мир собственными вполне материальными органами чувств, а также о том, как эти чувства проявляются в мире; пятая - весьма пессимистично рассказывает о бренности жизни в ее непрестанном движении к бесплодной старости; шестая - собственно о земной природе.

Заканчивается поэма потрясающим описанием моровой язвы в Афинах как подлинным торжеством смерти на земле, подчеркивая одну из главных идей Эпикура: только постигнув всеобщее разрушение, человек может отрешиться от мрачных мыслей о личной смерти, а значит, и от необузданной жажды жизни, и обрести покой мудрости.

Этого рода болезнь и дыханье горячее смерти
В кладбище некогда все обратили Кекроповы земли,
Жителей город лишив и пустынными улицы сделав...
Прежде всего голова гореть начинала от жара,
И воспалялись глаза, принимая багровый оттенок;
Следом за этим гортань, чернея глубоко, сочилась
Кровью, и голоса путь зажимали преградою язвы;
Мысли глашатай - язык затекал изверженной кровью,
Слабый от боли, в движеньи тяжелый, шершавый на ощупь.
Дальше, когда, сквозь гортань накопляясь в груди, проникала
Сила болезни затем и в самое сердце больного,
То, расшатавшись, тогда колебалися жизни устои.
Вместе с дыханием рот испускал отвратительный запах,
Тот же, какой издает, загнивая, смердящая падаль,
Силы духовные тут ослаблялись, и тело томилось,
Ослабевая совсем у самого смерти порога.
И безысходной тоской нестерпимые эти страданья
Сопровождались всегда, сочетаясь с мучительным стоном,
Часто и ночью и днем непрерывные схватки икоты
Мышцы и члены больных постоянно сводили и, корча,
Их, истомленных уже, донимали, вконец изнуряя.
Точно ожогами, все покрывалось тело при этом
Язвами, как при священном огне, обнимающем члены;
Внутренность вся между тем до мозга костей распалялась,
Весь распалялся живот, пламенея, как горн раскаленный.
Даже и легкая ткань, и одежды тончайшие были
Людям несносны; они лишь прохлады и ветра искали.
В волны холодные рек бросались иные нагими,
Чтобы водой освежить свое воспаленное тело.
Многие вниз головой низвергались в глубины колодцев,
К ним припадая и рты разинув, над ними склонялись:
В воду кидаться влекла неуемная, жгучая жажда;
Даже и дождь проливной представлялся им жалкой росою,
И передышки болезнь не давала совсем. В изнуреньи
Люди лежали...

Прервем цитату. Далее следуют еще несколько страниц описания страшного мора, пригодных одновременно и для медицинской истории болезни и в качестве эталона для изображения подлинно стихийного бедствия в мировой литературе. Да по сути так оно и есть: Лукреций, кажется, первым дал эту великую художественную картину катастрофы, ада на земле. За ним последуют и Боккаччо, и Дефо, и Пушкин, и многие-многие другие.

Обожествляя своего учителя ("Богом он был... воистину богом!"), Лукреций однако кое в чем принципиально отходит от учения Эпикура. А именно - переносит центр тяжести с этики на физику, т.е. в отличие от Эпикура, для которого учение о мироздании было лишь средством к достижению спокойствия души, сосредоточивает наше внимание именно на картине мироздания.

Вот это наглядное, живописное изображение Космоса и человека и является самой сильной стороной творчества Лукреция. Послушаем еще раз М.Л. Гаспарова:

"В выборе примеров Лукреций изобретателен и разнообразен: говоря о движении атомов в пустоте, он напоминает, как толкутся пылинки в солнечном луче; говоря о сродстве атомов по форме, напоминает, как тянется корова к теленку, когда тот у нее отнят для заклания; объясняя, как при вечном движении атомов сохраняют покой составляемые ими тела, он приводит в пример дальний вид на толпящееся стадо или строящееся войско:

Даже и то ведь, что мы способны увидеть, скрывает
Часто движенья свои на далеком от нас расстоянье:
Часто по склону холма густорунные овцы пасутся,
Медленно идя туда, куда их на пастбище тучном
Свежая манит трава, сверкая алмазной росою;
Сытые прыгают там и резвятся, бодаясь, ягнята,
Все это издали нам представляется слившимся вместе,
Будто бы белым пятном неподвижным на фоне зеленом...

Дидактический жанр и проповеднический пафос определяют стиль поэмы: ораторский, патетический (т.е. возвышенный, приподнятый - В.Р.), все время рассчитанный на собеседника (поэма посвящена Гаю Меммию, молодому политику и покровителю поэтической школы неотериков, о ней будет рассказано в главке о Катулле. - В.Р.), которого автор то убеждает, то вызывает на спор, с постоянными повторениями, с громоздкими периодами по схеме "так как - следовательно", со смелыми словесными образами ("пламя сверкает взметающимися цветами", "солнечный свет засевает поля"... и т.п.). Лукреций... играет всеми возможными средствами латинской речи, широко пользуется плеоназмами ("жидкая влага воды..."), синонимикой (для основного понятия "атом" он употребляет в общей сложности 54 выражения), словотворчеством (более сотни его слов не встречается больше нигде у латинских писателей...)".
(Указ. соч. С. 450 - 451)

Величайший поэт-философ, Лукреций вместе с Цицероном и Катуллом как бы олицетворяет тот качественный скачок латинской литературы, благодаря которому она и смогла впервые завоевать первенство в своей долгой борьбе с литературой греческой. И Гораций, и Вергилий, собственно, самые звездные имена латинской поэзии, многое переняли именно у Лукреция, хотя и не называли его в числе своих учителей. Но так ведь часто бывает: мыслима ли русская поэзия без Пушкина, а кто из поэтов, кроме разве Лермонтова и Блока, назвал его своим учителем?

Что же касается влияния Лукреция на русскую литературу, или правильнее будет сказать, отношения к нему русских писателей, то высоко ценили его прежде всего представители нашей материалистической философии - Ломоносов, Радищев и особенно Герцен. Значительно же большей популярностью и у читателей и у поэтов пользовался в России первый великий римский лирик - Гай Валерий Катулл.

Вопросы

Лукреций - первый великий поэт-философ. Каких еще поэтов-философов вы знаете в мировой и русской литературе?
Что такое дидактическая литература? Какие авторы, по-вашему, представляют это течение в русской литературе?

«Литература Древнего Рима. Очерки истории зарубежной литературы»
Год издания: 1996

Литература Древнего Рима. Очерки истории зарубежной литературы

Персоналии. Лукреций: философия в стихах

Новые публикации

ВИДЕОСЮЖЕТЫ