Есть упоение в бою... Цикл передач ГТРК "Культура", 2003 г.

ДВА ВЗГЛЯДА НА РУССКУЮ ДУЭЛЬ

Есть понятие в русской истории, которое не перешло в XX и XXI века, навсегда оставшись во временах Пушкина и Лермонтова, в эпоху кавалергардов, балов, стихов. Это - дуэль. Поединок не столько с соперником, оскорбителем, но и во многом с судьбой, с роком, и почти всегда - с властью, с государством. Идеология дуэли обязательно подразумевала понятие чести, достоинства, а эти человеческие качества в наше время трансформировались. В советское время на место личной чести встала идея верности Родине, Отечеству, сегодня более, пожалуй, распространена идея приоритета индивидуальности, ценности отдельной личности. Но были и другие времена, и часто в наше вполне рациональное время возникает ностальгия по эпохе, когда понятия Чести, честного слова, достоинства были дороже человеку всех других ценностей.

Дуэль в России как крайняя форма отстаивания своего достоинства, как максимальное проявление человека в сфере духа, всегда привлекала внимание и историков, и исследователей нравственной истории нашей страны. О пушкинских дуэлях писали П. Щеголев и Ю. Лотман, А. Гессен и С. Бонди, многие другие исследователи в области истории и литературы. Сегодня одним из крупнейших специалистов в этом вопросе является Я. Гордин. Его перу принадлежит замечательная серия книг о золотом времени русской культуры - "Былой Петербург". В серию входят книги, названия которых говорят сами за себя: "Екатерининский век", "Пушкинский век", "Дуэли и дуэлянты", "Великосветские обеды", "Век Достоевского", "Век модерна". По богатству собранного материала, полноте охвата это издание можно смело назвать энциклопедией русской дворянской жизни XVIII - ХХ веков.

При огромном количестве (особенно по сравнению с советским периодом) книг, статей, посвященных истории дуэлей, книга "Дуэли и дуэлянты" отличается редким сочетанием научной, подлинно исторической полнотой и легкостью изложения, она захватывает больше, чем детектив. Может быть, именно это дыхание подлинной жизни, которая волнует больше, чем приключения выдуманных героев, и побудила авторов телеканала "Культура" создать своеобразный сериал по материалам книги, который вышел в эфир под названием "Есть упоение в бою..."

Сама идея серии передач о русской культуре не нова. Многие любители русской литературы помнят созданный еще советским эстонским телевидением цикл передач Юрия Михайловича Лотмана "Беседы о русской культуре". На протяжении полутора десятков встреч со зрителями этот умнейший, ироничный, обаятельный человек раскрывал перед нами подлинную, подробную картину России времен Пушкина и Лунина, декабристов и чиновников. Объем информации, впервые услышанной многими, был огромен, личность самого Лотмана, крупнейшего ученого, прекрасного собеседника, уникальна. Позже материал этих бесед стал основой последней книги Ю.М. Лотмана, которая сохранила название цикла (Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). - СПБ.: Искусство, 1994).

Цикл передач "Есть упоение в бою... " также создан на основе книги Я. Гордина. Как и Ю.М. Лотман, Яков Гордин является одним из главных героев сериала, он появляется в кадре, комментируя, анализируя события, рассказывая о людях прошлого. Но мы их еще и видим. Двое молодых, энергичных людей (знакомые нам уже по многим ролям актеры Игорь Ботвин и Алексей Морозов) играют героев многочисленных дуэльных ситуаций, делая сухие страницы истории живыми, сегодняшними. Такой ход, выбранный авторами Яковом Гординым и Владимиром Соболем и режиссером Еленой Плугатыревой, дает нам возможность сегодня, сейчас увидеть расстояние, на котором оказывались дуэлянты под прицелом пистолета противника, услышать звук клинков, прочесть в глазах стоящего перед барьером человека ту грань, за которой - небытие... Выбранные пейзажи и интерьеры (знаменитая Черная речка, сохраненные подлинные комнаты музеев-усадьб) переносят нас в то время, оставляя ощущение сиюминутности, подлинности происходящего. Происходит как бы двойное перемещение во времени: мы переносимся в эпоху пистолетов и шпаг, безудержной картежной эпидемии, и в то же время герои событий остаются нашими современниками, такими же молодыми людьми, как наши современники, порывистыми, обаятельными, веселыми. Такими же - и все-таки другими...

Русская дуэль, как признают все исследователи, была значительно более бескомпромиссной, жесткой, кровавой, чем ее европейская сестра. Если уж драться - так "до результата", если барьер - то не на 25 - 30 шагах, как во Франции, а на трех или восьми, как в дуэли Новосильцева и Чернова. Поводом становились случайное слово, слух, неуместная улыбка. Дрались между собой и секунданты, никаких претензий друг к другу не имевшие, как в знаменитой "четверной" дуэли Шереметьева-Завадовского и Якубовича-Грибоедова. Оказывались "на благородном расстоянии" и лучшие друзья, Пушкин стрелялся с Кюхельбекером. И почти все поединки - на жесточайших условиях, которые европейским дуэльным Кодексом прямо запрещались как чрезмерно опасные.

Яков Гордин в своей книге и в передаче объясняет такое стремление к максимальной категоричности поединков особенностями общественного сознания русского дворянина. При безусловной власти самодержца над душой, жизнью мыслящего человека оставалась единственная зона, над которой не властен был император - Честь дворянина. И право самому решать вопросы чести, достоинства отстаивалось с предельной яростью. Любой намек, любое подозрение в трусости, нечестности, нарушении честного слова с неизбежностью вело к дуэли. Так, в книге "Дуэли и дуэлянты" Я. Гордин приводит разговор Якубовича и Грибоедова, секундантов уже состоявшейся дуэли Шереметева и Завадовского: ""...теперь я вижу, что Вы поступили как благородный человек; я уважаю Ваш поступок; но не менее того должен кончить дело и сдержать слово свое, покойнику данное". - "Если так, так г.г. секунданты пущай решат дело"". Нет оскорбления, есть взаимное уважение, понимание, что серьезных поводов к дуэли никаких - и все же поединок состоялся, причем стрелялись на невероятно близком расстоянии, шесть шагов между барьерами. Грибоедов в этой дуэли был серьезно ранен в руку, Якубович контужен, и все - без сколько-нибудь серьезного повода.

Такое бескомпромиссное отношение к вопросам чести породило и еще одно неслыханное в цивилизованной Европе явление: вызов на дуэль вышестоящего, начальника. Такова дуэль Кушелева и Бахметева, подпрапорщика и полковника. Несмотря на угрозу не только жизни, но и карьере, а для "служаки" это понятия едва ли не равноценные, дуэль состоялась, и об этом подробно рассказывает Гордин и в книге, и в передаче. Более того, даже особы царской фамилии оказались причастными к дуэльным перипетиям. Известны вызовы великому князю Константину и даже (хотя этот эпизод не вошел в материалы Я. Гордина) самому Николаю I.

Книга "Дуэли и дуэлянты" в полной мере научна, в ней масса фактологического материала. И, как ни странно, именно подлинные документы, посвященные дуэли, делают чтение особенно захватывающим. Необычайно интересны два официальных "Дуэльных кодекса", документально фиксирующих правила, по которым происходили поединки. Один из них очень близок к первому европейскому своду законов дуэли, составленному в 1837 году в Париже графом Шатовильяром и подписанный всеми виднейшими знатоками вопросов чести. Второй - русская версия более позднего периода. Кодекс В. Дурасова, изданный в 1912 году, относится к любопытному периоду российской истории, когда озабоченное падением престижа профессии военного, офицера правительство, желая возродить дух прежних традиций, разрешило дуэли между офицерами. Но не все можно создать указом, это была совсем не та Дуэль.

И еще один замечательный документ, полностью содержащийся в книге, но не вошедший в передачу - подлинное

"Д Е Л О
Штаба Отдельного Гвардейского корпуса
Отделения Аудиторского
~~~~~~~~~~~
О поручике Л.-Гв. Гусарского полка Лермонтове, преданном
Военному суду за произведенную им с французским подданным Барантом
дуэль и необъявление о том в свое время Начальства
~~~~
Начато 10 марта 1840 года
Кончено 20 апреля 1840 года
На 66 листах"

Протоколы, объяснительные записки, приказы воссоздают одну из "последних классических дуэлей России", по выражению Я. Гордина, в ее реальном развитии. Именно за эту дуэль Лермонтов был отправлен на Кавказ, и это было сравнительно легким наказанием. Правда, для Михаила Юрьевича оно оказалось роковым...

Передача "Есть упоение в бою... " менее академична, это игровой вариант книги. Видеть происходившее в позапрошлом веке, как бы соучаствовать в ситуации - интереснейшее дело для зрителя! Правда, иногда хочется более точной, может быть, "археологической" реконструкции той или иной истории, передача все же несколько легковесна по атмосфере. Ведь речь идет все-таки о жизни людей, и хотя на дуэль часто выходили "играючи", сплевывая косточки от вишен, как герои пушкинского "Выстрела", да и сам Александр Сергеевич, но гибли-то всерьез...

С другой стороны, на экране материал книги дополнен несколькими судьбами известных людей, которые не попали на страницы "Дуэлей и дуэлянтов". Так, интересна история последней известной дуэли, уже ХХ века, между поэтами М. Волошиным и Н. Гумилевым. Во многом сверхромантическая, "придуманная", во многом фарсовая, маскарадная (и здесь очень важна была бы подлинная реконструкция, вплоть до потерянной в снегу калоши, которую искали секунданты и противники), она знаменует окончательную гибель дуэли, конец славной эпохи романтического русского дворянства, дворянства не столько по предкам, по чинам, по образованию, сколько дворянства по чувству Чести.

И еще одна удача создателей цикла. Специфическим российским явлением, помимо дуэли, была эпидемия карточной игры, охватившая русское дворянство с XVIII по ХХ век. Играли насмерть, проигрывая все, что можно и чего нельзя. Герой лермонтовской "Тамбовской казначейши" проиграл не только "свой старый дом и все, что в нем или при нем", но и жену. И это не такое уж сатирическое преувеличение! Помимо надежды на неожиданное обогащение, "сразу - все", в карточной игре тоже присутствовала тема вызова, борьбы с роком, с судьбой, фатумом. Поэтому так накалялись страсти, зачастую тоже приводившие к поединку. Поэтому тема карт есть в биографии практически всех известных нам деятелей истории, культуры. Играли Пушкин и Гоголь, Толстой и Тургенев. Истории игры и дуэли у Достоевского авторы посвятили целую передачу, и это очень интересный взгляд на творчество и жизнь писателя, ведь именно в теме игры, фортуны, рулетки судьбы героев Федора Михайловича сплетаются с его собственной жизнью почти неразрывно. И особенной удачей Я. Гордина, В. Соболя и Е. Плугатыревой стало упоминание известного всем баснописца И.А. Крылова как отчаянного, профессионального картежника, вошедшего в историю русского азарта рядом с такими знаменитыми "поединщиками с Судьбой", как Ф.И. Толстой-Американец, М.С. Лунин, конечно же, А.С. Пушкин... Вообще имя Пушкина упоминается и в книге, и в передаче часто, его судьба невозможна без упоминания и дуэльных, и карточных историй. И фраза "Пушкин - наше все" в полной мере относится и к истории русского азарта, вызова судьбе. Конечно же, только пушкинское "Есть упоение в бою... " могло стать заглавием истории русской дуэли, написанной и показанной Яковом Аркадьевичем Гординым!

Рецензент: А.Е. Зубов

Фильм «Есть упоение в бою... Цикл передач ГТРК "Культура", 2003 г. »

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я Прочие