КОРОЛЕВА МАРГО (П. ШЕРО)

Страна: Франция - Германия - Италия
В ролях: И. Аджани, Д. Отёй, В. Перес, Ж.-Ю. Англад, В. Лизи, Д. Блан, П. Греггори, К. Амендола, А. Ардженто, Ж.-К. Бриали и др.
Режиссер: Патрис Шеро
Продюсер: К. Берри
Сценарист: Д. Томпсон, П. Шеро (по роману А. Дюма)
Оператор: Ф. Руссло
Композитор: Г. Брегович
Жанр: историко-костюмная драма

Год выпуска: 1994

Масштабная, непривычная по концепции, глубине и серьезности и, вероятно, наиболее удачная в последнее десятилетие костюмно-историческая драма, снятая по мотивам одноименного романа Александра Дюма. Выражение "по мотивам" в данном случае означает фабульное, но не содержательное сходство с первоисточником, поскольку духа романтики и приключений экранизация, осуществленная знаменитым французским театральным режиссером Патрисом Шеро, не содержит в принципе. "Королева Марго" Дюма - шедевр авантюрной беллетристики; "Королева Марго" Шеро в потенции - историко-политическая трагедия.

До уровня высокой трагедии фильм, однако, не поднимается, являясь скорее жестокой драмой на сюжет Варфоломеевской ночи, вероятно, более близкой по тональности к романам Мериме или даже Г. Манна, нежели собственно к истории, рассказанной Дюма.

Все дело в том... Но прежде несколько слов об исторических событиях. Вторая половина XVI века во Франции - время почти непрекращающихся религиозных гражданских войн, в эпицентре которых находится летняя ночь 1572 года, когда парижские католики устроили едва ли не жесточайшую в истории резню, убив столько протестантов, что поражающее воображение их количество дало повод одному из позднейших наших историков (увы, не помню, кому именно) заявить, что во всех религиозных войнах, имевших место в истории России до ХХ в., погибло меньше народа, чем за одну только Варфоломеевскую ночь в Париже. Так это или нет на самом деле - не берусь судить: историкам виднее. Но вот то, что "бедные гугеноты" отнюдь не были овцами для заклания, это тоже факт. И до, и после помянутой ночи католиков они перебили едва ли намного меньше. И в большинстве своем погибали и те, и другие именно за веру.

Нам сейчас трудновато это понять, Западу же, по-видимому, еще труднее. Эпоха Веры, Веры с большой буквы, подвергнутая сомнению гуманистами Возрождения, осмеянная Вольтером и энциклопедистами, добитая наукой и натурфилософией XIX столетия, завершилась в Европе несколько поколений тому назад, где-то сразу после Первой мировой войны и последовавших за нею социальных революций. Поэтому сегодня мы и не можем по-настоящему понять предков, шедших во имя Креста на дыбу и костер. Поэтому же и современные художественные тексты вынуждены подменять истинно высокое, духовное содержание в лучшем случае содержанием политическим.

Вот о ней, о политике, и идет речь в "Королеве Марго" Патриса Шеро. О политике всегда жестокой, всегда беспринципной, всегда античеловеческой. Хотя вершат ее чаще всего не герои, а просто люди. Так, в рассматриваемой картине король Карл IX - человек слабый, отчасти даже блаженный, его мать, Екатерина Медичи, настолько умна, жестока и беспринципна, что могла бы тиранически править страной, но реальной власти лишена, его братья, быть может, жесточе и дееспособней короля, но уступают в том (как и вообще в масштабе личности) Гизам... Дело, по Шеро, насколько это можно увидеть, объясняется тем, что династия Валуа вымирает, и события фильма отражают, так сказать, преддверие конца.

Правящей семье противостоит юный король Наварры, Генрих, которому спустя полтора десятилетия и предстоит привести на французский трон клан Бурбонов, тот самый "Анри Четвертый" из песенки в "Гусарской балладе", "что славный был король". У Дюма - это типичный романтический герой, у Шеро - скорее, везунчик, но везунчик по заслугам. Генрих в исполении Даниэля Отёя юн, обаятелен, честен, порядочен и полон не просто молодых сил, но какой-то личной (а значит, следует читать - и родовой) свежести, отчего и не удается осуществление ни одной из многочисленных попыток партии Медичи его убить. Более того, он - единственный персонаж картины, в котором угадываются черты человека эпохи Возрождения. Он (между прочим, внук по матери одной из лучших писательниц французского Ренессанса королевы Маргариты Наваррской, покровительствовавшей гуманистам и дружески общавшейся с Клеманом Маро и Эразмом Роттердамским) как-то - не скажу - одухотворен, но умен и благороден. И потому - явствует из этого образа - скипетр, вываливающийся из одряхлевших рук Валуа, молодая десница Бурбона подхватит с полным на то основанием.

Все названные люди и человеческие свойства - игроки. Игрушки же в их руках - любовь и ее носители: только что из политических хитросплетений выданная за Генриха Наваррского Марго и молодой дворянин-протестант Ла Моль.

Хоть и не слишком оригинальная, но, согласитесь, недурная идея: любовь, будучи игрушкой в руках политического коварства, изначально обречена и потому вдвойне трагична.

Ла Моль - главный герой в романе Дюма. В фильме он, в общем, симпатичная, но лишь марионетка. В качестве носителя религиозной идеи персонаж Венсана Переса совсем неубедителен, да, похоже, и задачи такой перед актером не ставилось. Ла Моль у Шеро - персонаж второстепенный, по исполняемой функции - любовник, точнее любящий, этакий Тристан, отвоевавший Изольду у Марка, которому она, кстати, без особой надобности. Марго-Изольда (Изабель Аджани) в художественном пространстве картины без надобности вообще всем, даже тем, с кем (а она - со всеми родными и сводными братьями) делит ложе. С Ла Молем Марго, постельная забава, впервые чувствует себя любимой, и потому мечется, мучается, унижается, забывает о том, что она принцесса. Иначе говоря - оживает. Однако ее роль - роль игрушки. Последней одушевляться нельзя. Вернуть же в первоначальное, неодушевленное состояние ее можно только убрав с доски фигуру возлюбленного. Ла Моль, в свою очередь, очень удобен заигравшимся игрокам. На него сваливают вину за преступления и обезглавливают. Марго, лелея отрубленную голову любовника, покидает Париж, направляясь в Наварру, где ее не ждет, но примет законный муж.

На французский же престол, заменяя отравленного по ошибке Карла, вступает последний Валуа, Генрих III, у Дюма - персонаж продолжений "Королевы Марго", романов "Графиня Монсоро" и "Сорок пять".

Впервые вместе с друзьями я смотрел эту мрачную и роскошную драму в кино, году в 95-м. Помню неудомение и неприязнь, с какими мы вышли из зала, практически не заметив потрясающей живописности фильма (с полным правом позволяющего сравнивать его с классической вообще и, в частности, именно в этом плане экранизацией "Ромео и Джульетты", осуществленной в начале 70-х Франко Дзеффирелли), не услышав его неярких, но впечатляющих мелодий, стилизованных под музыку эпохи Возрождения, не оценив ни отличных актерских работ, ни - главное - оригинального замысла режиссера, согласно которому (насколько, разумеется, я сумел его понять) романтическая и романическая авантюра выворачивается наизнанку и обнаруживает, подобно перевязи Портоса, неказистую, но прочную, почти шекспировскую основу - политическую игру человеческих амбиций, человека-то, восстановленного эпохой Возрождения в качестве "мерила всех вещей", и отрицающую, и уничтожающую, сметающую, как пешку с игрового поля.

А был ли в таком случае вообще Ренессанс? Вот тут, вдобавок к отмеченному выше, важнейшему в истории, но разве что подразумеваемому в ленте религиозному мотиву, и заключена разница между шекспировской трагедией и костюмно-исторической политической кинодрамой. Последняя, при всей роскоши постановки, с дивными по живописности и световой игре эпизодами свадьбы и охоты, светоносности по большому счету лишена, шекспировы же трагедии (да и лучшие вещи Дюма), сколь бы сумрачны, сколь бы по-маньеристски надломлены и безысходны ни казались, даруют и надежду и веру, и сияние солнца.

Все эти размышления, однако, ничуть не умаляют моих сегодняшних, очень благоприятных впечатлений от достойной войти (да и вошедшей уже) в разряд новой киноклассики картины Патриса Шеро. Что ж до (оборот в стилистике переводных романов, того же Дюма) негативных зрительских впечатлений восьмилетней давности - их можно понять: мы-то шли смотреть французскую (!) экранизацию "Королевы Марго", справедливо ожидая увидеть что-то вроде кристиан-жаковских приятных безделушек.

В заключение хотел бы добавить: из-за принципиально неоптимистической концепции и изобилующих жестокостью агуманистических (в том числе и эротических) эпизодов этот без сомнения замечательный фильм не следует все же рекомендовать к просмотру детям и подросткам.

Фильм «КОРОЛЕВА МАРГО (П. ШЕРО)»
Год выпуска: 1994

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я Прочие