Петрова, Ася. Волки на парашютах: маленькая повесть в рассказах / ил. Е. Болговой. – СПб.: Гриф; Детгиз, 2012.
– 112 с., ил.
Габова, Елена Васильевна. «Двойка» по поведению: рассказы, повесть. – М.: Аквилегия-М, 2012. – 252 с.
Кузнецова, Юлия Никитична. Где папа?: повесть / ил. Е. Ремизовой. – М.: ИД Мещерякова, 2013. – 248 с., ил. (NET.
NA. KARTE)
Лукьянова, Ирина Владимировна. Стеклянный шарик: повести. – М.: ПРОЗАиК, 2012. – 224 с.
Добрый день, друзья мои!
С окончанием учебного года вас! Отмучились, наконец! Прорвались, изранив бока, через колючку – и забыли, забыли на три месяца про всю эту чертову науку, чертовых учителей и чертовых одноклассничков…
С чего это он? – подумаете вы. А тема у меня такая сегодня, такие у нас с вами книжки нынче будут обсуждаться. Не все, конечно, но большинство. Одну из этих книжек я вообще с трудом решился включить в обзор, хотя она, может быть, имеет отношение к настоящей литературе больше остальных, другую совсем не хотел, ибо она, по-моему, никакого отношения к литературе не имеет, и только третья и четвертая не вызывали у меня никаких сомнений. С одной из этих последних мы и начнем разговор.
Она называется «Волки на парашютах», написана совсем молодой писательницей Асей Петровой про детей, для детей и их родителей. Полное имя автора Анастасия Дмитриевна, но пока, наверное, и в самом деле можно называть симпатичного автора симпатичной книжки просто Асей. Дело в том, что новеллистке всего лишь двадцать пять лет, и замечатльнее всего то, что очаровательная (судя по фотографиям) эта девушка уже многое успела. Ася Петрова перевела с французского детские и взрослые книги великого поэта Гийома Аполлинера и самого знаменитого и едва ли не самого лучшего современного прозаика и драматурга Эрика-Эмманюэля Шмитта. Она участвовала в трёх фестивалях «Молодые писатели вокруг ДЕТГИЗа» в 2009-2011 годах, завоевав в конце концов первую премию Всероссийского интернет-конкурса детской литературы "Книгуру". Премию эту получил как раз сборник рассказов «Волки на парашютах».
Один из сетевых детских откликов на книжку гласил: «Этот автор не похож ни на кого». Может быть, думаю я, из тех, кого успел прочитать и оценить автор отклика.
На самом же деле, рассказы Аси Петровой очень и очень литературные, они прочно и мастерски, то есть осознанно и даже намеренно вписаны в традицию отечественной детской литературы. Более того, вся эта книжка – обе повести, или точнее, оба цикла рассказов, в нее включенных, – «Волки на парашютах» и «Имя для взрослого» - по музыкальному, баховскому, что ли, принципу развивают тему, давным-давно заданную Николаем Николаевичем Носовым в рассказе «Фантазёры». При этом разнообразие вариаций на тему Носова способно порадовать любого книжного гурмана. Рассказы не повторяют друг друга, не грешат избыточностью фантазии, жестко привязаны к реальной жизни, психологически точны и с удовольствием читаются как по отдельности, так и в общем объеме. И действительно, все вместе составляют как бы единый текст, так что порой даже останавливаешься в недоумении, отчего героя следующего рассказа зовут иначе, чем героя предыдущего.
Это, конечно, тоже вполне нарочитый авторский прием, смысл которого, вероятно, в том, что все дети разные, но и все в чем-то друг на друга похожи. А что, разве это не так, в особенности, если среда, которую герои представляют, достаточно однородна? Автор и рассказывает в своей книге о городских детях среднего социального слоя. В основном о мальчишках. В принципе, тех же самых мальчишках, которые фантазировали в носовском рассказе, ну, с поправкой на время – все-таки лет шестьдесят с тех пор прошло, многое в обществе изменилось, многое вообще превернулось с ног на голову, или наоборот – с головы на ноги. А вот мальчишки остались мальчишками, выдумщиками, шалунами, беззлобными пиратами, словом, настоящими героями, пусть и совершающими свои подвиги пока только в компьютерных игрушках.
В общем, замечательная это книга, «Волки на парашютах», друзья мои, книга о счастливом детстве, каковое обязательно должно быть у каждого человека, и я очень вам рекомендую ее прочитать, пусть и рассказывает она о детях, еще не достигших подросткового возраста, а скорее только-только вступивших на нейтральную полосу между детством и отрочеством.
Увы, не могу высоко, даже просто хорошо оценить следующую книжку из представляемых сегодня – сборник рассказов Елены Габовой «”Двойка” по поведению». Почему? – спросите вы, ведь автор – очень известная, обласканная всяческими призами матёрая писательница старшего поколения. В самом деле, почему? Попробую объяснить.
В общем, да, Елена Габова, внучка давно известного, а теперь подзабытого коми писателя Николая Попова (Жыгуля), публикующаяся в периодике – страшно сказать! – с 1960 года, то есть с восьмилетнего возраста, в пятнадцать лет уже печатавшая свои стихи, а позднее и рассказы в таких солидных центральных журналах, как «Юность», «Костер», «Наш современник», автор доброго десятка книг, огромного числа публикаций в периодике, переведенных не менее чем на десяток иностранных языков, в том числе английский, немецкий и японский, обладатель престижных литературных премий, - она более чем известна и более чем популярна.
Все перечисленное, однако, еще не повод для восхищения рассказами про любовь среди старшеклассников, вошедшими в рассматриваемый сборник. Ну как, скажите на милость, восхищаться сантиментами нон-стоп, непременными сравнениями девичьих грудей с любимыми плюшевыми медвежатами (это шестнадцатилетний-то парень, вовсе не лузер, не поэт, то есть не ботаник, а, напротив, вполне успешный в своей среде симпатяга, размышляет про плюшевых медвежат под блузкой одноклассницы)?..
Как принять эту слёзно-мыльную тональность, которую для себя и про себя я называю «крюковщиной»? Имею в виду писания Тамары Крюковой, об одной из многочисленных повестей которой рассказывал вам когда-то, сетуя по поводу неестественности языка, чувств, персонажей и положений этого сочинения.
На подобные же сетования побудили меня и рассказы Елены Габовой, не имеющие, в общем, никакого отношения ни к школьной жизни реальных нынешних старшеклассников, ни к сколько-нибудь качественной литературе. Это, скорее, заготовки для сегодняшнего телесериала, каковые, если чем и изумляют, так решительной неправдоподобностью драматургии, бесплодной активностью режиссуры и решительным неумением исполнителей не то что образ создать, но и просто членораздельно разговаривать.
Потому и рекомендую вам, друзья мои, НЕ ЧИТАТЬ эту книжку, дабы не убивать попусту драгоценных каникулярных часов.
Зато следующую книгу прочесть надо обязательно. И даже перечитать по горячим следам. Речь о превосходной повести молодой, но уже очень известной и увенчанной престижными литературными премиями писательницы Юлии Кузнецовой «Где папа?»
Юлия Кузнецова тоже дочка писателя. Ее отец – писатель-юморист Никита Кузнецов (литературный псевдоним – Марзан), однако никакого юмора в серьезной, едва ли не трагической повести «Где папа?» нет и в помине. Разве что и в самом деле: где же тут папа-то? Жёсткая, умная, совершенно не женская проза, никаких сентиментов, жизнь как она есть, срез с нынешнего общества – школьного и внешкольного, – выполненный на полном серьезе. А общество наше – это ни для кого не секрет – являет собой печальную картину: ни общей идеи, ни энтузиазма, ни сочувствия: добивай отстающих, унижай думающих, гаси светильники разума. И в школе все это проявляется, может быть, резче, безжалостнее, неприкрытее, нежели где-нибудь еще. Когда лузер – мальчишка, это тяжело, но просто ужасно, когда лузер – девочка-подросток, у которой ко всему прочему еще и папу – единственного ее настоящего друга - посадили в тюрьму ни за что.
Быть или не быть? Вот о чем эта книга. И, если быть, то как быть. Где найти в себе силы противостоять всему миру, не будучи при этом тренированным бойцом спецназа (жизнь все-таки не детектив и не голливудский боевик, а штука намного более скучная и печальная), где найти внутри себя ресурсы, чтобы победить собственную слабость и силу всего враждебного мира. Победить в одиночку, потому что помочь тебе в этом не может никто – ни папа, отбывающий срок, ни мама, раздавленная семейной трагедией, ни старшая сестра, занятая, кажется, только собой и своим предстоящим замужеством, ни друзья-товарищи, которых у тебя просто нет, ни девичья красота, которой тоже нет (а красота души – кому нынче интересна?), ни гармония природы (откуда ее взять в большом городе?)… Разве что вот чужой ребенок, почти младенец, к которому ты отчего-то (да от одиночества же, от потребности кого-то любить и о ком-то заботиться!) привязался всеми силами души – того единственного, что в тебе прекрасно и о чем никто, кроме папы и этого вот чужого ребенка, не знает и знать не желает.
Печальная повесть с оптимистическим финалом «Где папа?» Елены Кузнецовой – столько же чтение для взрослых, сколько и для подростков, книга серьезная и талантливая, язык ее внятен и лишен стилистических заморочек. Все эти качества позволяют повесть читать и перечитывать, рекомендовать детям и взрослым и, будучи ее обладателем, держать на той полке, где держим мы настоящую художественную литературу.
И – в заключение - еще об одной новой книге, на мой взгляд, вовсе уж не детской, хотя и рассказывающей именно о детстве, несчастливом, безрадостном, горьком и даже беспросветном. Последнее обстоятельство, по-видимому, и не позволяет двум очень сильным в художественном плане повестям, составляющим сборник, достичь тех вершин, на которых находятся классические книги о детстве, скажем, Толстого или Горького. Не зарождается в их полной беспросветности хотя бы свет тайной лампады, ибо нет в описываемом мире ни веры, ни надежды, ни любви. Да, собственно, и детства нет, куда там британским утешителям Диккенсу и Гринвуду!..
Речь у нас о двух повестях Ирины Лукьяновой, «Стеклянный шарик» и «Кормление ребенка», составляющих сборник под названием «Стеклянный шарик». Повести эти написаны известной писательницей и журналисткой, бывшей нашей с вами землячкой, ныне женой самого знаменитого литературного и медийного героя современности Дмитрия Быкова. Уступая высоте полета и размаху крыл, то бишь разносторонности интересов и общему напору Дмитрия Львовича, Ирина Владимировна в каком-то смысле пишет тоньше, а порой и глубже, чем ее великолепный супруг, верно, оттого, что пишет она медленнее, вдумчивее, публикуется реже и не пытается освоить все возможные в изящной словесности жанры. Хотя, ее опыт в создании большой биографии (книга серии ЖЗЛ о Корнее Чуковском) достаточно интересен, пусть и уступает опытам в этом же жанре и в этой же серии Д. Быкова (биографии Б. Пастернака и Б. Окуджавы).
Современные писатели – и не только русские – как правило, многостаночники. Большинство из них с успехом переводят с иностранных языков, преподают в университетах или школах (и не непременно литературу), время от времени публикуют филологические, психологические или философские труды, а образование нередко имеют техническое, медицинское и какое угодно, только не гуманитарное. Это, скорее всего, идет не во вред писательскому труду, а, наоборот, в помощь, но так говорить можно лишь о тех, кто стал профессиональным писателем.
Ирина Лукьянова – профессионал, причем талантливый, а по образованию как раз гуманитарий (закончила соответствующий факультет Новосибирского университета). Помимо сочинительства, она переводит с английского и редактирует журналы, а в молодости успешно занималась художественной гимнастикой.
Но писательство, похоже, все же главное ее дело. И дело это у нее получается очень хорошо, особенно же ей удаются небольшие по объему повести. Как те, что представляю вам сегодня.
В принципе, я уже дал понять внимательному читателю, о чем именно в них рассказывается. Теперь добавлю, о ком. В первой повести – о девочке-маргиналке, как сейчас сказали бы – лузере, о ее нелегком взрослении в нелюбимом классе и об одиночестве в собственном доме. Вторая повесть представляет жестокое, нет, беспросветное детство целого поколения, или, вернее, социальной среды – захолустья в глубокой провинции. Именно провиницальное захолустье вбирает в себя обыкновенно весь негатив эпохи и социального строя. Русская классика – Достоевский, Щедрин, Горький - отобразила это с предельной ясностью. Советское захолустье, о котором рассказывает повесть И. Лукьяновой «Кормление ребенка», ничем в этом смысле не выделялось. Но, будучи сам жителем того же мало мною уважаемого города, росшим и воспитывавшимся в ту же эпоху, я все же думаю, что она не была столь беспросветна, как о том рассказывает автор. С другой стороны, я все-таки жил не в самом уж блошином районе города и родился на полтора десятилетия раньше автора повести, так что, наверное, при начале жизни хотя бы отчасти застал еще период энтузиазма у строителей коммунизма, каковой (энтузиазм) и подменял собой для всех нас подлинный свет.
Вообще говоря, обе повести Ирины Лукьяновой, безусловно, хороши и должны быть прочитаны, однако желательно все же читателем постарше, чем вы, друзья мои. А повести эти хороши, но не бесспорны. По причине отсутствия света, уже указанной выше; потому, например, еще, что автор, великолепно владеющий литературным русским языком, позволяет иной раз себе (точнее, своим героям) обсценную лексику, хотя никакой действительной художественной необходимости в том нет.
Какая из повестей сборника лучше? Обе, как говорят теперь иногда, лучше, но мне больше понравилась вторая: она короче и при этом значительнее, поскольку герой ее не индивидуум, а многоквартирный дом - хрущёвка, более того, целый микрорайон, да и еще того более – умирающая провинция огромной страны, что сама на последнем издыхании.
Таково наше «счастливое» детство, наш школьный альбом - между прочим, своего рода литературный жанр. Таковы современные о нем книги. Возможно, в следующий раз я расскажу вам о совсем других книгах, но наверное обещать не могу. Как говорил великий поэт Андрей Вознесенский: «Какое время на дворе – таков мессия».
До новых встреч, друзья мои! Хороших вам каникул и интересных книг!
«О детстве счастливом и детстве несчастливом в новых книгах отечественных авторов»
Год издания: 2013