Тропой Пилигрима, или Шесть путешествий к самому себе. Часть 2

Рассказы старого книгочея

Йетс, Элизабет. Амос Счастливчик, свободный человек: повесть / пер. с англ. О. Бухиной; ил. Е. Горевой. - М.: Центр "Нарния", 2008. - 176 с., ил. - (Тропа Пилигрима)
Спир, Элизабет Джордж. Медный лук: повесть / пер. с англ. О. Бухиной; ил. А. Власовой. - М.: Центр "Нарния", 2007. - 320 с., ил. - (Тропа Пилигрима)
Санчес-Сильва, Хосе Мария. Марселино Хлеб-и-Вино. Большое путешествие Марселино: повести / пер. с исп. А. Розенблюм; ил. М. Патрушевой. - М.: Центр "Нарния", 2009. - 192 с., ил. - (Тропа Пилигрима)

Год издания: 2009
Рецензент: Распопин В. Н.

    Здравствуйте, дорогие друзья!
    Как и договаривались, сегодня продолжаем знакомство с книгами серии "Тропа Пилигрима", выходящей в издательстве "Центр "Нарния"". Разговор у нас пойдёт об исторических повестях американских писателей и о совсем необычной для детской литературы книжке испанского автора. Однако по порядку.
    Начнём с повести "Медный лук". Её автор - журналистка и беллетристка Элизабет Спир родилась в Массачусетсе в 1908 году, писать начала поздно, сначала статьи для "женских" журналов, затем принялась за исторические повести, преимущественно на американскую тематику. Особую популярность приобрела её третья книга "Знак бобра", повествующая о дружбе белого мальчика с индейцами. И эта книжка, и предыдущие, "Ведьма с озера Чёрной птицы" и "Медный лук", награждены медалями Ньюбери и другими литературными премиями. Скончалась писательница в 1994 году. 
    "Медный лук" - единственная повесть Спир не на американскую тематику, а, так сказать, в чистом виде историческое повествование, в очередной раз разрабатывающее тему Чудесной Встречи простого человека с Сыном Человеческим. Написано на эту тему так много, что я даже не стану сейчас тратить время на перечисление наиболее достойных текстов. Ничего из ряда вон выходящего Э. Спир в своей повести не предлагает. Она недурна, но достаточно шаблонна, как, собственно, почти вся средней руки околорелигиозная беллетристика, и американская, и европейская. Судите сами.
    Герой повести, юноша из бедной семьи Даниил, чей отец казнён римлянами на кресте, а мать не смогла пережить смерть мужа, является перед читателем рабом-подмастерьем деревенского кузнеца. На его руках остались старенькая бабушка и, как сейчас сказали бы, больная нервами сестрёнка. Сам Даниил живёт только мечтами о справедливой мести римским захватчикам и угнетателям, но мечты эти, как мы знаем из истории, остались бы безнадёжными мечтами, несмотря на сопротивление и партизанское движение зилотов, громовые речи пророков и прочие проявления иудейского свободолюбия, если бы не тихие речи о любви одного проповедника, которые спустя десятилетия и века не только разрушили казавшуюся несокрушимой Римскую империю и стали новой мировой религией, но полностью переменили человеческое и социальное сознание, а с ним и уклад жизни половины планеты. Проповедника звали Иисус Христос, религия получила название христианской, исповедуют её в Европе, Америке, Австралии, в западной части Азии и отчасти в Африке.
    Пламенный юный борец с римскими захватчиками Даниил бежит в горы, где скрывается банда Роша, который по видимости возглавляет местное сопротивление, а на деле оказывается просто грабителем. Собственно, "Медный лук" - история о том, как подросток Даниил приходит к пониманию того, кто есть кто в этом мире, на чьей стороне правда, к какому берегу должен прибиться он сам, а вместе с тем, и того, чего ему хочется и что он должен. Иначе говоря, "Медный лук" - книга о взрослении и выборе пути и судьбы, которую определяет сам человек, какие бы случайности и соблазны не мешали ему сделать свой выбор. Итак, с кем ты, юноша, горящий молодостью и местью, - с бандитами, прикрывающими истинные замыслы свободолюбивыми словами, или с тихим проповедником, призывающим отвечать угнетателям любовью? Что должен ты сделать: убить врага или понять и даже простить его, ведь и он, может быть, тоже, как и ты, жертва жестокого века и правящего бал всеобщего бессердечья? 
    Даниилу, почти утратившему в горах доброту и человеколюбие, по счастью встречаются и дружба, и любовь. Они-то, именно они первыми предлагают ему возможность выбора, указывают на тропинку, которая впоследствии уведёт его с дороги ненависти на путь к Христу и к самому себе, на путь прощения и любви. 
    Всё так. Всё правильно. Слегка приторно, чересчур под конец чудесно. Под стать тому, как, приукрасив одёжки сусальным золотом, рисует свои картины Голливуд: Сын Божий произносит речи - мудрые и вместе с тем совершенно понятные, в отличие от тех, что записаны в Евангелиях, мужественные герои осуществляют единственно верный выбор, милые героини заманчиво-благодарными взглядами выражают героям решительное одобрение, больные и увечные выздоравливают, мёртвые мирно спят в гробах, живые с надеждой глядят в будущее. Жизнь продолжается: "Вот мой дом, входи, пожалуйста, враг мой и будь мне другом"...
    Что ж, может быть, так и надо, только в жизни так всё-таки не бывает, да и в настоящей литературе тоже. Там, в настоящей литературе, намного труднее определить, какой берег - правый, а какой нет, и зачастую выбирают левый берег, там, в настоящей литературе Создателю, как контролёру в трамвае, сознательно сдают билет на жизнь, потому что в ней, в жизни, случается, оба берега - левые, и никакая собственная порядочность и даже мудрость к счастью не ведёт. 
    Был ли счастлив старый негр дядя Том, или его клон Амос Счастливчик - искренне верующий христианин? Был мудр - да, был порядочен - да, был добросердечен - да. А счастлив был ли - реальный, а не литературный Амос по прозвищу Счастливчик?
    Об этом человеке рассказывает повесть американки Элизабет Йетс "Амос Счастливчик, свободный человек", увидевшей свет на языке оригинала в далёком 1950 году. Элизабет Йетс родилась в Буффало, прожила долгую 95-летнюю жизнь, была журналисткой, путешественницей, исторической романисткой, писала также о животных и религии, но, кажется, именно две её книги об Амосе Счастливчике - художественная и документальная - принесли писательнице наибольшее признание. Во всяком случае, та, о которой мы говорим, удостоена многих наград и включена в школьную программу. "Амос Счастливчик" - очень американская книжка, настолько, пожалуй, что нам, может быть, непросто будет понять её популярность. Ну, в самом деле, что такого особенного в этой истории про сына африканского вождя, юношей попавшего в плен, увезённого в Америку, всю жизнь прожившего в рабстве и лишь на старости лет получившего - за деньги, труд, покорность и религиозность - свободу, которую использовал он для того, чтобы опять-таки тяжело работать, все свободное время проводить в церкви, морально и материально помогать соседям и, наконец, умереть? Чем, собственно, так уж интересна эта история, чем отличается она от многих других книг про мудрых рабов, хоть, например, от классической "Хижины дяди Тома" Харриет Бичер-Стоу, написанной задолго до "Амоса Счастливчика"?
    Да, в общем-то, ничем. Разве что вот история это невыдуманная, что все почти так и было в реальности, как описывает на страницах своей книги Э. Йетс, ну, может быть, несколько иначе, нежели помнил сам герой, жило его племя - истинные реалии за долгие-предолгие годы на чужбине он, конечно, забыл, а кроме него никто о них поведать не мог; конечно, многие подробности и американской жизни в маленькую повесть не вошли и войти не должны были, но в целом - всё, наверное, правда. Поучительная, печальная и жизнеутверждающая. Иными словами - слишком американская, слишком хорошая, чтоб быть настоящей правдой.
    То есть книжка Э. Йетс -  художественный документ: и не совсем правда и не вовсе выдумка, а нечто такое, чего на свете не бывает, но очень хочется, чтобы оно было. А значит - может быть и, пожалуй, должно быть. Как бы не от литературы здесь то, что сын вождя слишком быстро смирился с неволей. И, напротив, как бы не от жизни то, что настоящие негодяи встретились ему на пути только раз  - тогда, когда пленили его работорговцы, а затем, в Америке, он попадал всё время в руки порядочных людей. И - вот это правда! - работал, работал, работал - так трудился, что - чистой воды литература! - каждый из хозяев так и рвался отпустить Амоса на волю, а не отпускал разве потому, что не по-американски это как-то - взять и отдать свою собственность за просто так. Это не только же невыгодно, но даже и негуманно по отношению к рабу: вдруг он испортится и на радостях, например, сопьётся с круга.
    Что ж, Амос Счастливчик - реальный Амос Счастливчик и впрямь был порядочный человек, более всего на свете ценивший свободу. Три раза женился на нелюбимых женщинах из чистого альтруизма - только для того, чтобы выкупить их на волю, всех утешал, всем помогал - не только, между прочим, советами, но и звонкой монетой. Он был хороший ремесленник, кожевник, и он был глубоко порядочный человек. Госпожа Йетс считает: потому, что был он и религиозен, и воцерковлен. Но может быть, думаю я отчего-то, может быть, и просто так, без всякой зависимости от церкви, был Амос Счастливчик порядочным человеком, в юности потерявшим всё - родину, близких, культуру, религию (какая была у дикаря), в зрелости не купившим, нет - заработавшим новую жизнь на новой земле, с новыми спутниками и всем прочим новым, постепенно переставшим быть чужим, заслужившим уважение тех, у кого себя выкупил, умершим свободным - и совсем иным человеком, нежели был тот африканский мальчик, сын вождя, призванный воевать и царствовать. Что здесь факт, а что его интерпретация?..
    Госпожа Йетс, без сомнения, считает, что Амос Счастливчик умер счастливым, каковым и жил, судя по прозвищу. Я в этом сомневаюсь. Я просто думаю: Амос умер, как и жил, порядочным, мудрым, но несчастным человеком. Ибо не то что счастливым, но и по-настоящему свободным на чужбине, свободным и безлюбым быть невозможно. Одной веры человеку мало, и должно быть мало, человеку нужно к чему-то или к кому эту веру применить, человеку потребна своя семья и своя земля. Правда - в этом, а настоящая литература?.. Тоже в этом, пожалуй. Что и подтверждает намного более искусная, намного более талантливая и, несмотря на сказочность, намного более правдивая (даже отчасти, пожалуй, и автобиографическая), чем очередная слишком документальная американская книжка про старого доброго негра, история про недолгое житие мальчика Марселино, рассказанная испанцем Санчесом-Сильвой.
    Мадридец Хосе Мария Санчес-Сильва родился 11. 11. 1911 (правда, символично?), рос в грамотной, читающей семье, шести лет самостоятельно прочёл огромный роман А. Дюма "Граф Монте-Кристо", скоро сделался учеником парикмахера, потому что родители его были людьми не слишком состоятельными, а десяти лет от роду стал сиротой, испытал множество тягот, пока, наконец, не попал в приют, где его назначили библиотекарем, ибо таких книгочеев и грамотеев, как он, больше в том заведении не было. Заведуя приютской библиотекой, маленький сирота мог вволю читать, освоил машинопись и стенографию, вследствие чего по окончании школы смог устроиться в ратушу секретарём. К тому времени Санчес-Сильва уже начал пробовать себя в литературе и журналистике, вскоре выиграл у 80 других претендентов, в том числе и взрослых опытных людей конкурс на получение стипендии, чтобы учиться журналистике... Дальнейший его путь - путь успешного, популярного, любимого газетчика, киносценариста и писателя, автора нескольких знаменитых во всем мире книг, одна из которых не только удостоилась высшей мировой награды для детских книг - Золотой медали Андерсена, но и пополнила ряды неувядающей классики, вошла в ряд "вечных книг" - книг, которые никогда не устареют и будут перечитываться и детьми и взрослыми до тех пор, пока человек не разучиться читать вовсе.
    К великому сожалению, эта замечательная книга, написанная в 1952 году и сразу же восторженно принятая читателями во всем мире, в нашей стране была практически неизвестна до самого последнего времени. Дело в том, что мы семь десятилетий пытались насадить новую, коммунистическую - безбожную религию, а с христианской боролись, и советская власть даже Библию, из которой, по сути, выросла вся мировая художественная литература, изо всех сил старалась не допустить до людей - что уж тут говорить о книжках, созданных по образцу новозаветных!..
    А "Марселино Хлеб-и-Вино" Санчеса-Сильвы создана не просто под влиянием Нового Завета, но представляет собой, как мне кажется, совершенно сознательное ему подражание. И не только Новому Завету, но и апокрифам.
    Я думаю, что с Новым Заветом все вы в той или иной мере знакомы, а что такое апокрифы? Апокрифы - те же, только более поздние и, пожалуй, более искусственные жизнеописания Христа, отторгнутые по разным причинам церковью и, таким образом, не вошедшие в библейский канон. Мы не будем сейчас подробно распространяться о причинах, по которым эти тексты не вошли в Новый Завет, скажу только, что их более десятка, что в той или иной мере они действительно дополняют Четвероевангелие, но обязательными для прочтения не являются, поскольку ничего существенного к новозаветным книгам не прибавляют, ну а прочитать их может ныне каждый, так как в последние годы они издавались и переиздавались неоднократно. Но лучше всего, конечно, читать и перечитывать Библию, книгу для чтения непростую, однако необходимую каждому. И, между прочим, одним из путей к ней вполне может послужить "Марселино" - одновременно замечательная, добрая, печальная и светлая повесть о короткой жизни почти святого мальчика, и - житийный текст, даже своего рода авторское продолжение Евангелий и апокрифов, или точнее - подражание им.
    Санчес-Сильва, думаю я, так и построил свою дилогию про Марселино вполне сознательно - и как житийное повествование, и как подражание Евангелиям, каковые ведь, в сущности, и сами являются образцом жития образцового святого, и кладут начало всем прочим житиям. Первая повесть написана по лекалам, скорее всего, Евангелия от Луки и излагает - кратко и поэтично - короткое житие героя в самых основных положениях; другая, чуть более пространная повесть (первоначально публиковавшаяся отдельными рассказами и в разное время) сделана по образцам апокрифов, с одной стороны, что-то добавляя к биографии Марселино, с другой - предлагая вниманию читателей его посмертное путешествие в сопровождении ангела-хранителя к собственной матери и к Богоматери, культ которой у католиков (а испанец Санчес-Сильва, конечно, правоверный католик) особенно силён.
    Итак, житие Марселино, прозванного Хлеб-и-Вино, как и Христос, чье тело - вы, наверное, знаете о б этом - есть хлеб, а кровь есть вино. Однажды к дверям скромного монастыря нищей братии францисканцев подкинули младенца. Монахи поискали было, кто бы в близлежащей деревне мог оказаться его родителями или хотя бы кто мог взять малыша на воспитание, да так и не нашли. Может быть, и потому, что плохо искали, ведь ребёночек был славным и спокойным и сильно полюбился им самим. Как бы там ни было, а остался Марселино в монастыре и прожил в нём всю свою короткую жизнь, будучи обожаем всеми братьями, воспитывавшими и обучавшими его всему, что знали они сами, во всём ему потакавшими, а запрещавшими мальчику только одно: подниматься по старой скрипучей лестнице на чердак - и то лишь потому, что боялись братья, как бы лестница не обрушилась и малыш не свалился бы с высоты, переломав себе хрупкие косточки.
    И Марселино жил да поживал, любя братьев паче родителей, радуясь солнышку и осваивая азы бытия, будучи добр и совершенно счастлив, разве лишь неосознанно тоскуя по матери, которой никогда не видел, да стремясь-таки узнать, что за тайна скрывается на чердаке монастырского дома. А там ничего и не было, кроме сломанных стульев да огромного распятия с тщательно вырезанной фигурой Христа, но Марселино до поры этого не знал, а когда узнал, нарушив запреты, то, преодолев страх, пожалел несчастного Распятого, снял с него терновый венец и стал приносить Ему поесть, приворовывая у братьев то кусок хлеба, то стакан вина. И Христос спускался с распятия, садился за стол и, беседуя с Марселино о том, о сём, ел этот хлеб и пил это вино.
    Помните ли, как библейский Иисус напоил одним кувшином вина и накормил одним хлебом множество людей? Марселино сделал обратное (и, в сущности, то же) - кормил и поил людскими подаяниями (ведь и пищу и вино братьям-францисканцам подавали простые крестьяне) Бога. Оттого и получил он своё прозвище, оттого и взят был Иисусом в Царствие Небесное. Впрочем, оттого ли?.. Мальчик просто пожалел измождённого Иисуса, и вот эта его бескорыстная любовь, роднящая Марселино с сами Христом, и пришлась по сердцу Богу, а ни в какие святые мальчонка, конечно, не собирался. Ну и ещё безгрешному малышу просто хотелось узнать свою маму...
    И тогда Господь сказал: "Усни, Марселино", и закрыл ему рукой глаза. И Марселино уснул, и во сне том приснился мальчику сперва юноша ангел, а затем мама, а потом еще Мама Того, кого он пожалел и накормил. А братья, увидев, что же произошло с их любимым воспитанником, воскликнули: "Чудо!" И до конца дней своих помнили и любили давно ушедшего на небеса малыша так же сильно, как любили его, когда он был рядом.
    Вот и всё. Если не считать, что почти каждый из братьев выписан автором не менее трогательно, любовно и зримо, нежели главный герой книги. Если не считать и того, что лишь эпизодически возникающий на нескольких страницах Иисус кажется куда более живым и настоящим, чем тот Иисус, что действует, проповедует и, наконец, воскрешает из мёртвых сестру Даниила в повести Э. Спир, да и во многих-многих других, даже специально посвящённых жизни Христа исследованиях.
    Мне остаётся добавить к сказанному только то, что книжка о Марселино неоднократно экранизирована, но лучше всего - в первый раз, в середине 50-х годов, в чёрно-белой испанской ленте, где режиссёр Ладислао Вайда нашёл совершенно точный приём, ни разу не показав оживающего Иисуса и отображая всё происходящее лишь с помощью замечательной мимики юного исполнителя роли Марселино. А ещё необходимо нам с вами поблагодарить переводчицу Анну Розенблюм и художницу Марию Патрушеву за настоящий подарок всем российским книголюбам, ибо не только читать житие Марселино - чудо, но не меньшее чудо и рассматривать удивительно соответствующие этой истории иллюстрации, стилизованные (как и сам текст - под житийную литературу и евангелия) под силуэты знаменитой русской художницы Елизаветы Кругликовой.
    В общем, на мой вкус, эта книжка настолько хороша во всех смыслах, что её появление оправдывает и всю серию в целом, до того знакомившую нас, может быть, и с неплохими вещами, но никак не с шедеврами, не прочитать которые нельзя. "Марселино" же и можно и нужно и читать и перечитывать.
    Надеюсь, друзья мои, вы прислушаетесь к этому моему совету. Уверяю вас - не пожалеете.
    На этом всё. Будьте здоровы, до следующих встреч

«Тропой Пилигрима, или Шесть путешествий к самому себе. Часть 2»
Год издания: 2009

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я