Великие смерти

Киреев Р.
Киреев Р.Т. Великие смерти: В 2 кн. Кн. 1. Гоголь. Л. Толстой. Чехов. - М.: Глобулус; ЭНАС. - 152 с. (Серия "Литературный семинар")
Кн. 2. Тургенев. Достоевский. Блок. Булгаков. - М.: Глобулус; ЭНАС. - 152 c. ("Литературный семинар").
Год издания: 2004
Рецензент: Распопин В. Н.

Имя замечательного писателя - романиста, новеллиста, эссеиста, литературоведа - Руслана Тимофеевича Киреева в представлении не нуждается. Да и ваш рецензент ранее на этом сайте рассказывал о полновесном двухтомнике его очерков, где русские и зарубежные литераторы от малых до великих представлены в одной из самых плодоносных и всегда интересных человеческих и творческих ипостасей - в любви. Которая, как все мы хорошо помним из Библии, сильна как смерть. Следующий ход автора, стало быть, можно было предсказать не задумываясь. Он и последовал почти незамедлительно. Правда, книге очерков "Великие смерти", рассказывающих о том, как умирали, а точнее - как шли к смерти великие русские писатели, предшествовал труд (говорю так, потому что не знаю, как иначе определить жанр книги "Сестра моя - смерть", вышедшей в 2002 г. в издательстве АСТ, - роман, эссе, дневники?) о том, как сам автор идет к этому событию. Уже на первых страницах предыдущей книги (как, кстати, и на первых страницах этой), самим заглавием блистательно перефразирующей название поэтического сборника великого жизнелюбца Бориса Пастернака, Руслан Киреев ошарашивает читателя, заявляя о том, что он - некрофил. Не в том, правда, смысле, в каком обычно мы себе это представляем. Нет, быть некрофилом, по Кирееву, не значит физически любить покойников (хотя и это еще как сказать - любим же мы писателей, художников, поэтов, кинозвезд, абсолютное большинство из которых давным-давно переселилось на тот свет. Что - нет? А Пушкин, например, которого многие из нас любят почти физически, а Высоцкий, а Чаплин, а - для иных - и вообще имеется возлюбленный труп в натуре, к которому девятый десяток лет тянутся анаконды очередей...), для Киреева быть некрофилом значит любить самоё смерть. Свою смерть. Любить, взращивать в себе, лелеять, ориентироваться по ней, грядущей, во времени и пространстве, по ней измерять свои и других поступки, словом, соизмерять со смертью жизнь. Но не так, как биофилы (жизнелюбы), на словах предлагающие к смерти готовиться, то бишь жить так, чтобы после не стыдно было, а на деле, подобно Льву Толстому, ненавидящие смерть, враждующие, чуть не физически воюющие с ней - С САМОЙ ДАЖЕ МЫСЛЬЮ о ней. Позиция не нова, но все же, декларируемая столь настойчиво отнюдь не часто, поражает и завораживает. И притягивает, как траурная процессия зевак.

И, по мере вчитывания, вживания, проникновения в шкуру автора - лирического героя она, позиция некрофила, постепенно начинает казаться приемлемой. И ловишь себя, вообще-то вовсе не склонного к навязчивым размышлениям о собственной неизбежной смерти, на мысли - не лучше ли вот так же, чтоб потом не стыдно было?..

Не лучше. Но - совершенно ясно, что и не хуже. Дело, разумеется, в личной ориентации. Ну и, понятно, в масштабе личности, таланта, судьбы. Что и доказывают первые семь очерков Руслана Киреева из, надо думать, большой новой книги о великих смертях. Почему я полагаю, что книга будет большая, ведь речь пока может идти только о двух брошюрах, включающих всего семь очерков? И почему говорю здесь вслед за автором о великих смертях, а не о смертях великих, ведь все персонажи новых киреевских очерков - именно что великие русские писатели? Потому, надо думать, что великих писателей в мире больше, чем великих писателей, умерших великой (в социальном и историческом плане) смертью, а Руслан Тимофеевич знает много и, даст Бог, о многом его рассказ впереди, ведь не остановился же он в разработке любовной тематики только на тех персонажах, которых посетила великая любовь. Да и рассказами про любовь великих не ограничился. А уж тут-то для истинного некрофила полное раздолье. Так что, господа, будем ждать от Руслана Тимофеевича новых смертей.

А если кроме шуток - то, что ж, перед нами, друзья, настольная книга, вышедшая из-под пера одного из "последних могикан" русской культуры. Настольная - для тех, кто еще способен оплакивать выплеснутого с купелью ребенка. Для тех, кто способен самостоятельно читать Гоголя и Достоевского, а не знакомиться с их творчеством по кинематографическим и еще того хуже телевизионным полуфабрикатам, даже если они, полуфабрикаты, сделаны настоящими профессионалами, ведь последние, в отличие от зрителя, для себя - читали, а нам - пересказывают. Как умеют.

Скажете: не стреляй в пианиста, тем более что твой Киреев, вообще-то, тоже пересказывает Чехова и Булгакова? Отчасти - так. Но лишь отчасти. Дело-то ведь в том, что литературовед, историк, эссеист - а все это Руслан Киреев представляет в одном лице - не пересказывает, а размышляет, не уходя далеко от текста (и биографического контекста), тогда как режиссеру, вот беда какая, необходимо именно пересказать. Пусть на своем языке, пусть со своими размышлениями, но - пересказать, рассказать заново. А Кирееву пересказывать не надо.

Надо НАМ прочитать или перечитать то, о чем он размышляет. Не убирая со стола и его размышления, естественно... А только так и можно, только так и нужно читать настоящую литературу (все равно - художественную или, как теперь принято изъясняться, non-fiction). Кажется, Конфуций говорил, что чтение без размышления столь же бесполезно, как и размышление без чтения. А что уж тогда -смотрение по телевизору без чтения?

На чем и завершу в тайной надежде на читательские размышления. Но лучше не по поводу экранизаций. Лучше - по поводу очерков Руслана Киреева. А еще лучше... Ну, вы все поняли, друзья...

А где же, - спросит читатель, - подтверждения рассказанному о "Великих смертях"? Где же цитаты, свидетельствующие о том, что Гоголь Николай Васильевич был некрофилом, а, наоборот, Толстой Лев Николаевич - биофилом (а кто тогда был Чехов Антон Павлович или Блок Александр Александрович?), и почему все-таки именно смерти этих великих писателей были ВЕЛИКИМИ смертями?

А не подумать ли читателю - учителю, учащемуся, просто человеку, для которого читать - ХОЧЕТСЯ, потому что ИНТЕРЕСНО (что, как ни странно, иногда еще случается) - не подумать ли ему самому, тем более что цитировать Руслана Тимофеевича Киреева, напряженно и крайне, в отличие от большинства литературоведов, непротяженно размышляющего именно цитатным способом (то есть чередованием коротких абзацев, сопрягающих авторскую мысль с документами, оставленными его героями, но чаще - встраиванием собственного текста в документ, или наоборот, документа в свой текст на коротком пространстве одной фразы), практически невозможно? Точнее бессмысленно, как бессмысленно чтение без размышления. И наоборот.

«Великие смерти»
Год издания: 2004

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я