ДОГВИЛЛЬ

О новой картине Ларса фон Триера, самого, наверное, крупного скандалиста и пиарщика в новом европейском кино, но в отличие от многих прочих скандалистов и пиарщиков, еще и по-настоящему талантливого режиссера и кинодраматурга, написаны уже сотни статей, высказана вся амплитуда мнений: от обожания до полного неприятия.

Широкий же зритель по большей части с фильмом еще не знаком, поэтому очень коротко сообщу, в чем там дело.

Дело там в... Голливуде. В Голливуде, худо ли бедно, но олицетворяющем североамериканскую культуру, не считаясь, согласна с тем североамериканская культура или нет.

Сюжет триеровской театральной, или радио... теле... кино... (какое определение больше понравится, то и подчеркните, все будет одинаково верно) пьесы прост, типичен, даже тривиален и мог бы быть придуман хоть Стивеном Кингом, хоть Марио Пьюзо, хоть каким угодно другим голливудским драмоделом. Дело не в сюжете (30-е гг., дочь чикагского ганстера, прямо-таки как юный Майкл Корлеоне не желает знать отца, а желает жить по-другому, потому, видать, наговорив родителю чего-то крепкого, а то и покруче - соленого, бежит от него куда глаза глядят: должны ж быть в Америке нормальные люди; уходит от погони со стрельбой и попадает в объятия задрипанного городка по прозванию что-то типа Псовск, где мирные, славные, но недоверчивые люди сперва не принимают ее, справедливо опасаясь как бы чего не вышло, а потом - нет в Америке нормальных людей - принимают - в объятия, на поверку оказывающиеся пострашнее ежовых рукавиц, от которых едва не отдавшую Богу душу романтическую беглянку едва-едва успевает спасти вызванный честолюбивым местным доброхотом бандит папаша со присными; после чего утратившая розовые иллюзии - "...на <Новом> свете правды нет, но правды <,похоже,> нет и выше" - о природе человека, вне зависимости от его пола, возраста и социальной принадлежности, дочь, так сказать, д' Артаньяна разрешает предку предать огню и мечу и сам Собакинск, и всех его псов до единого, пощадив разве что одного-единственного живого - простого дворового трезорку), дело, повторюсь, не в сюжете, а в драматургии.

Драматургия же превосходна: цепь событий развивается логично, по мере продвижения раскаляясь и раскаляясь, характеры персонажей (ибо героев - нет) обрисованы ярко, с точки зрения человеческой и социальной психологии безупречно, каждый персонаж дан не статично, а в планомерном развитии подлости и глупости, центральные персонажи, оба будучи хоть и разными, но в основной сути страдательными подлецами, являют собой столь совершенные образчики, что хоть в школе их изучай, как того же Тартюфа или Фому Опискина. В школе этот текст, однако, изучать не будут, и не по причине возрастной недостаточности долженствующих лицезреть человеческие мерзости учеников, а по причине полного и решительного отсутствия в тексте всеочищающего комического начала, хоть бы иронии, хоть бы даже и трагииронии.

Нелицеприятная эта правда о люде и Голливуде (как олицетворении североамериканской, "одноэтажной", по выражению Ильфа и Петрова, культуры, а проще бы сказать - цивилизации) выражена, пусть и мастерски, но слишком в лоб, чересчур логично, просто и неприхотливо, как и сам Голливуд (если какой-нибудь хмырь в погонах забижает ихнего Неартюра Рембо, то ентот Сталлоне перед титрами обязательно ухайдокает обидчика в морду, в смак и всмятку).

Казалось бы, рассказано все правдиво, талантливо и доступно: зло наказано, правда, наказано тем же злом, но зло наказывающее в образе любимой звездочки Кидман и импозантного Дж. Каана, мускулом не дрогнув изображающего из себя старика Корлеоне - разбойника по-своему справедливого, иными словами - зло привычное, даже и любимое (всяк пересматривал "Крестного отца" по нескольку раз, да и телевидение наше уж не раз старалось и по-пиратски, и по-честному) - оно уж, ребята, вроде как и не зло, а как бы это помягче выразиться - диалектическое отрицание отрицания. Так что шибко ругаться вроде бы не о чем, господа критики. По крайней мере в плане сценария.

В плане же картинки Триер, действительно, удивил. И не всех приятно. Дело в том, что свою пьесу для радио... телеящика, профессиональной сцены... даже и дощатой эстрады он и снял именно как спектакль, ну пусть киноспектакль. Без декораций, пленэра, дорогих костюмов - на дощатом полу здоровенного ангара, где мелом и мельком набросал для близиру силуэты домов, амбаров, грядок и деревьев, заставив актеров старательно пробираться меж нарисованной мебели или стучаться в воздух, имея в виду воображаемую дверь.

Можно сказать: пощечина общественному вкусу, можно поискать скрытую иронию, например, упрек какому-нибудь спилберговскому расточительству, можно попытаться раскопать философский смысл, типа того, что, мол, призрачно все в этом мире бушующем, а в виртуальном и того призрачнее (а самая виртуальная из всех стран - США, и Голливуд, пророк ея), но призрачно там или нет, а человек - все одно дрянь, зато самая что ни на есть настоящая. Так сказать, мал и мерзок. Как все, как сам по себе, как один за всех, как и все на одного. А кто со мной не согласен - смотрите опять же голливудские мелодрамы.

От себя скажу: согласен с Триером, хоть сделать все это можно было бы и покороче, и побогаче в смысле содержательной насыщенности. А форма? Что форма, когда есть что сказать! Как, читатель, ты согласен со мной, по крайней мере в том, что абсолютному большинству говорящих красиво как раз сказать-то и нечего?

Причем у Триера есть не только ЧТО сказать, но и КОМУ все это произносить. Он собрал чуть не весь актерский цвет европейского (и не только) кино второй половины истекшего столетия (я, например, хоть и пытаюсь следить за бергмановскими актерами, одну из талантливейших его исполнительниц, Харриет Андерсон, не видел уж лет десять, пока Триер не снял ее в "Догвилле"), дал этому всему цвету эпизодические роли, о которых некоторые критики отчего-то пренебрежительно высказались: статисты, мол, играют старательно, но тут же и забываются. Не забываются, но и не врезаются в память. А и не должны врезаться, зачем, что мы собственных своих пороков не знаем, что ли?

Ругают критики и Кидман. Опять же непонятно за что. Все что она может сама, может как актриса, а не модель, Кидман демонстрирует в каждом своем более-менее серьезном фильме. То же и так же делает она и в "Догвилле": терпит. И заставляет терпеть нас самое себя. Все три часа. Без особого зубовного скрежета. Ей же ей, это не мало! Попробуйте вытерпеть три часа в драматической роли Анжелину Джоли, отобрав у ней отбойный молоток, приспустив до нормы бюст и ни разу не дав раздеться, хоть на протяжении картины ее минимум трижды изнасилуют...

Так что Кидман, можно сказать, даже хороша, а Скарсгаард и вообще одно удовольствие. Этот парень не играет - живет, его персонажу противно быть негодяем, и оттого он еще больше им становится, а весь кошмар в том, что он - графоман, как весь Голливуд - культурно-общественный институт зомби и для зомби как олицетворение североамериканской цивилизации.

И последнее, в чем не согласен с критиками. Да, верно, Триер превосходно владеет искусством рекламировать собственные сочинения. Иной раз, как в предыдущей его работе ("Танцующая в темноте"), реклама удается лучше, чем товар, но, во-первых, кто из нас без греха, во-вторых, по большей части товар Триера таков, что никакая реклама его не портит, а в-третьих, отчего-то все время в памяти всплывают известные строчки: "Не продается вдохновенье, / Но можно рукопись продать". Тоже ведь не милорд глупый из Голливуда писал, не так ли?

Засим ставлю не точку - многоточие, ибо чувствует мое сердце, что вызовет это мое несколько сумбурное сочинение многие возражения, и в Кобельград, как в Голливуд, придется возвращаться еще не раз.

Приписка. Если кто обиделся конкретно за Голливуд, претензии прошу предъявлять не мне, а датскому режиссеру и драматургу Ларсу фон Триеру: это он сочинил Собакевичск, я лишь констатировал.

Фильм «ДОГВИЛЛЬ »
Год выпуска: 2003

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я Прочие