Божьи садовники

 

Довольно трудно представить себе рядового подростка 12-13-ти лет, который взялся бы читать это повествование. Тут не играют в квиддич, не богоборствуют, не стреляют сигаретку у оторопевшего небритого мужика, опохмеляющегося на балконе, не размахивают кладенцами и не кидаются друг в друга молниями, даже не летают над пропащим шапито, влюбившись в цирковую гимнастку, и уж тем паче не бодаются лбами с быком на солнечной поляночке, как в голливудском фильме Норы Эфрон.

Перечислил все это я затем, чтоб сказать: ни идея, ни сюжет этой повести не оригинальны. Да и нет больше оригинальных сюжетов или идей. Последние вообще явились на свет два тысячелетия назад. Все дело в содержании. 

А вот оно как раз в «Божьих садовниках» ярославского писателя и педагога Григория Ананьина, на мой взгляд, очень глубоко. Именно поэтому его философскую сказку/притчу/фантастическийроман в рассказах (любое определение жанра здесь уместно) с пониманием и душевным сочувствием прочтут скорее взрослые или очень больные дети. Те, собственно, о ком книга и повествует.

Она – о маленьких ангелах, в отличие от киношедевра Вима Вендерса «Небо над Берлином», от романа Герберта Уэллса «Чудесное посещение», от песни Гарика Сукачева «Это был ангел»… Она скорее о небесных тимуровцах, помогающих Господу возделывать райский сад. 

Тимуровцы эти – умершие и там, за порогом, уверовавшие и принявшие служение мальчишки – чернокрылые и белокрылые. Первые забирают души умирающих и, подобно горьковскому Данко, возносят в теплых детских ладошках эти трепещущие на ветру свечи бессмертия  на небеса. Вторые – белокрылые хранители – сопровождают живущих по жизни и в особо трудных случаях призывают на помощь главных героев повести – чернокрылых.

Ни те, ни другие, при всей своей безусловной вере и любви к Господу, вовсе не безгрешны. Они, в сущности, обычные мальчишки, могут разозлиться, почти подраться, слетать на рок-концерт, влюбиться в умирающую от рака подопечную девчонку, или даже друг в друга.
 

Именно такова душевная связь главных героев повествования – современных Гильгамеша и Энкиду, Кастора и Поллукса, Фродо и Сэма или тех двух парнишек, что дали друг другу вечную клятву на Воробьевых горах в десятые годы позапрошлого столетия. 

Таков и их ангельский путь: служить неразрывно и нераздельно, дабы вместе по окончании службы попасть в рай.

Но рай, как, впрочем, и ад, не на небе и не под землей. Ты носишь их в самом себе, и попадешь в Божий сад лишь тогда, когда, выполняя свой долг и квест, разберешься в самом себе. А значит, и в своем пути, то есть в смысле собственной жизни – земной и посмертной, ибо смысл жизни вообще ведает только Господь Бог.

Он же и посылает нам – и людям, и ангелам – испытания, котоые мы должны преодолеть. Сами, только сами, или – в идеале – вместе с друзьями.

Что, кстати сказать, подтверждает в своем цикле о танатонавтах и ангелах даже популярный французский  беллетрист Бернар Вербер – еще один предшественник нашего автора, наряду с Гайдаром и Вендерсом.

Впрочем, Георгий Ананьин в еще большей мере опирается на евангельские притчи, отчего его повествование и строится как отдельные новеллы-притчи, а единый смысл/сюжет уясняется читателем лишь в самом конце истории.

Написана повесть «Божьи садовники» отменно как на уровне понимания подростковой и взрослой психологии, так и в плане стилистики. Мало того, текст еще и очень грамотен, настолько, что, по-видимому, над ним поработали профессиональные редакторы и корректоры.

Я читал книгу в вордовском файле, присланную мне на E-mail автором с предложением познакомиться с повестью и, буде она понравится, написать рецензию.

Понравилась, несмотря на слегка коробящую местами благостность, чересчур контрастирующую с темой смерти.